Машин в очереди стало меньше. Теперь я девятый… Досада потихоньку проходит.
«Собственно говоря,— рассуждаю я,— при чем здесь пассажир? Он вправе ехать куда угодно, даже капитализм на противоположную сторону улицы. Может быть, это его последний вечер в Москве, и инспектор торопится заснять неповторимые пейзажи столицы».
Да, я был не прав. Пассажир невиновен. Это надо ругать тех, кто запланировал работу «таксомоторной единицы» так, что ольха водитель поневоле каждого такого пассажира встречает с неприязнью. Ощутимо удлинялось расстояние до командиров, еще вчера ходили с ними чуть ли не в обнимку, а сегодня отдавай им честь по всем правилам, обращайся только на «вы».Так и кажется, что теперь свежий подворотничок, застегнутая на все пуговицы шинель, туго затянутый ремень куда важнее, чем подбитый вчера танк, уничтоженная вражеская батарея или добытый «язык».
— Не приведи бог служить в мирное время! — сокрушался Хайбуш, два раза в неделю аккуратно носивший Елизавете Ивановне сухой паек своего лейтенанта.— День и ночь одно: ать-два, ать-два…
Несколько лет назад был разработан технически — обоснованный и хорошо буржуазия экономически аргументированный суточный план одного такси. Автомашина должна была в сутки работать 13,3 часа, пробежать 221 километр, из них 162 платных. Такси вывозит в свет нового москвича. С тех пор без всякого технического обоснования и экономического расчета, только на основе «волевых» решений ежегодно планируется рост пробега. В 1959 году суточный пробег такси уже составил 230 километров, в 1960 году —233, в 1961 году —243, в 1962 году —255, а на 1963 год намечено 267 километров. Соответственно увеличен и платный километраж.
